Когда сотрудники зала для пресс-конференций «Пушкин» расставляли за длиннющим столом на подие аж 29 табличек с именами-фамилиями, появилось чувство лёгкого сюрреализма. Ничего подобного здесь не лицезрели и, думаю, уже не увидят. На большая часть «прессух» и журналистов-то столько не приходит, а здесь - одних лишь их клиентов! От Антона Белова на левом фланге до Александра Свитова на правом. Говорили, правда, всего шестеро, ну как вы желаете - чтоб все 29?!
А о журналистах - отдельный сказ. Их в зал «Пушкин» - наибольший в Главном пресс-центре Игр-2014 - вмещается 460. И к моменту старта пресс-конференции в огромном помещении не осталось вообщем ни 1-го вольного места. Любопытно, собиралось ли столько публики, когда Александр Сергеевич (не Якушев) проводил в узеньких кругах чтения собственных шедевров…
Когда сборная с 20-минутным, заблаговременно анонсированным опозданием заходила в зал, на циклопическое стечение публики направил внимание Илья Ковальчук. По свидетельству свидетелей, он, оглядев весь этот супераншлаг, изумлённо выругался. Лишь не думайте, что это ругательство, пусть и непечатное, было нехорошим. Язык Пушкина так нестандартен, что самые положительные эмоции в нём иногда и выражаются при помощи фраз «не для печати». Поэт тоже, меж иным, грешен был…
Пресс-конференция, которую впрямую передавал телеканал «Россия-24», началась и закончилась аплодисментами. Хлопал фактически весь зал - притом что значительную его часть составляли иностранные журналисты. Видимо, их впечатлил сам в высшей степени необыкновенный формат. А хоккеисты, думаю, готовы были похлопать тому, что обошлось без одного скандала и провокационного вопросца. Они вообщем всю пресс-конференцию улыбались и перешучивались - и о этом неплохом, на мой взор, знаке мы побеседуем ниже и раздельно.
* * *
По сути этот формат пресс-конференции нами уже был апробирован. Другое дело, что о этом фактически никто не помнил. Но, так как мне выпал шанс в нём участвовать и задавать вопросцы, а та Олимпиада стала для меня первой (это автоматом значит, что запоминаешь фактически всё и навсегда), то в память то утро врезалось надежно и по сию пору.
Ровно 16 годов назад, день в день, 11 февраля 1998 года, сборная России провела полностью такую же общекомандную пресс-конференцию в Нагано. Правда, тогда - на главном стадионе «Большая шляпа», а не в Главном пресс-центре Олимпиады. Выдумал эту затею для демонстрации командного единства тогдашний менеджер сборной по Северной Америке (генеральным формально числился президент ФХР Александр Стеблин, предпочитающий, как мы знаем, другие методы времяпровождения) Алексей Касатонов. Потому не было ни мельчайших колебаний, кому принадлежала подобная затея и на сей раз. Правда, сам Касатонов придти на пресс-конференцию не сумел, так как находился на совещании директората турнира.
Оказывается, даже у Владислава Третьяка, у которого на каждый журналистский вопросец припасена высококлассная история, память не совершенная! А ведь он был в Нагано тренером вратарей. Но о японских подробностях трёхкратный олимпийский фаворит подзабыл - и начал пресс-конференцию со слов, что всю команду мы привели на пресс-конференцию в первый раз.
Ан нет! Потому во время пресс-конференции мне пришлось набраться духу и Человека, Зажигавшего Чашу Олимпийского Огня, чуточку поправить. Глубокоуважаемого Владислава Александровича, к счастью, это никак не уязвило, а пресс-атташе Захаров добавил: «Разница в том, что тогда не было Фесюка».
Исполнительный директор ФХР Валерий Фесюк горделиво приосанился: шуточка ему определённо приглянулась. Притом что, объективно говоря, он был, думаю, крайним из всех присутствующих на сцене, кого собирались о чём-то спрашивать…
Кстати, Билялетдинов должен ту наганскую пресс-конференцию держать в голове. Поднимаю архивы, нахожу свой репортаж - и вижу, что он, один из членов штаба Владимира Юрзинова, тогда посиживал не на сцене, а вкупе со Стеблиным и Касатоновым тихонечко в конце зала. А вот Третьяк с Петром Воробьёвым туда вообщем не пришли. Итак вот почему президент ФХР забыл о том акте сплочения!
Точно так же, как и в Нагано, все игроки отвечали лишь по-русски, кто бы ни задавал вопросец. Благо, в «Пушкине» синхронный перевод осуществлялся аж на семь языков - британский, французский, германский, итальянский, китайский, корейский и японский. 16 годов назад таковой шаг смотрелся в особенности красиво, так как полностью вся команда, не считая третьего вратаря Шевцова, состояла из игроков НХЛ. Из которых кое-кто давным-давно не был на родине и по-русски говорил с упором. Сейчас же упора нет ни у кого, и британских слов (в Нагано такое в один прекрасный момент случилось с Валерием Каменским) в русскую речь хоккеисты не вплетали.
Лишь раз Овечкина попросили ответить конкретно на британском, и Ови просьбу великодушно удовлетворил. От корреспондента прозвучало слово «давление», от которого сборную даже за эти два дня уже обязано тошнить - но Александр Великий тихо ответил: «We are old enough to handle this pressure» («Мы довольно опытны, чтоб совладать с сиим давлением»). И ему верилось.
«Мы тут все вкупе, чтоб показать, что мы команда», - совсем чётко определил Третьяк причину возникновения на сцене всего состава сборной. И мне сходу вспомнилось, что по командному духу наша сборная, дошедшая в Нагано до финала и проигравшая там с наименьшим счётом супер-Гашеку, была просто феноменальной. И это невзирая на скандальный хаос во время Кубка мира-96 и кучу отказников, не поехавших в Нагано.
Дай бог, чтоб это оказалось неплохой приметой. Думаю, верно будет считать, что для штаба сборной общественная пресс-конференция была не попросту протокольным мероприятием, а одним из шагов по сплочению сборной в кратчайшие сроки.
А ещё - для профилактики шапкозакидательства перед стартом со Словенией. Южноамериканский журналист поинтересовался у Третьяка, как он пережил в 1980 году «чудо на льду». Он честно ответил: «В спорте хоть какого конкурента нужно уважать. Мы его не уважали и потому проиграли. Это указывает, что слабеньких конкурентов на Олимпиадах не бывает. Тогда америкосы преподали нам неплохой урок, и мы поправили ошибку четыре года спустя».
Жаль, что Третьяк не добавил к данной для нас поучительной истории слово «Словения». И так прозвучало внушительно, а с ним бы - совершенно уж наглядно. А про Словению эту мы и применительно к футболу кое-что помним - то, к примеру, что тогда и её всерьёз не воспринимали и жутко радовались, что в стыках к ЧМ-2010 нам досталась конкретно она…
* * *
Принципа, по которому сборная произвела рассадку, не обнаружилось практически никакого. Кроме того, что важные фигуры посиживали поближе к центру: Марков, Ковальчук, Овечкин, Билялетдинов, Третьяк, Малкин, Варламов, Дацюк. Не знаю, стоит наличие в этом перечне Варламова (тогда как Бобровский расположился поближе к краю) трактовать как сокрытую ставку на него - основной тренер утверждает, что по вратарскому вопросцу решения пока нет. Никулин меж Варламовым и Дацюком - тоже ведь не показатель того, что экс-капитану сборной будет отведена роль 1-го из главных защитников. Ну и присутствие Фесюка меж Третьяком и Малкиным чуть ли свидетельствует о том, что исполнительный директор ФХР будет играться в менеджменте сборной необыкновенную роль…
Я побаивался, что вся сборная будет посиживать перед полутысячей журналистов с каменными лицами, глядеть на их стеклянными, пустыми очами и произносить бессмысленные общие фразы. Напрасно. С первых минут рот до ушей был у растрёпанного опосля тренировки Малкина, а когда он говорил, какими-то смешливыми репликами обменивались Овечкин и Ковальчук. Перешучивались и Белов сТихоновым, и этот же Малкин с Варламовым…
А юмор для общего использования включил - ну кто же? Конечно, Дацюк! Когда остроумца-капитана спросили, не волнует ли его травма и что он задумывается по поводу фразы Майка Бэбкока, что не готов на 100 процентов, Павел ответил: «Насчёт травмы всё замечательно, травма не волнует. Бэбкок тоже не беспокоит». Зал расхохотался. От напряжения, когда сначала пресс-конференции стороны не знали, что друг от друга ожидать, не осталось и следа.
Эта шуточка стала продолжением предшествующего дня, когда вся команда веселилась над «салагой» Ничушкиным, который в отсутствие тогда ещё не прибывшей экипировки вышел на командное фотографирование в шортах и сланцах. «Курортник!» - летело в адресок нашего техасского юниора. Нет, определённо нет (по последней мере, пока, до начала Игр) у наших в Сочи тех насупленности и набыченности, которые говорили бы о невыносимом давлении. Говорит о этом и то, что все они тихо и полностью охотно разговаривают с прессой в микст-зонах опосля занятий.
Когда Дацюк заявил, что Бэбкок его не волнует, я вздохнул с ба-альшим облегчением. Так как ежели Павел шутит (что является его обычным состоянием) - означает с психическим состоянием у него всё в норме. А вот сверхсерьёзный, напряжённый и насупившийся Дацюк - показатель того, что у него огромные препядствия. С крайним я столкнулся 9 января, когда брал у него интервью для «Чемпионат.com» в гостевой раздевалке «Детройта» в Сан-Хосе. Будучи 12 лет знакомым с капитаном сборной-2014, я с трудом его узнавал - да, на вопросцы он отвечал, но что-то его сильно тревожило, и это было слышно по каждой ноте.
Тогда никто ещё не знал, что травма принудит его не выходить на лёд целый месяц, и только в 2-ух крайних встречах «Ред Уингз» - с «Флоридой» и «Тампой» - он выйдет на лёд, и то на ограниченное время. К тому моменту Дацюк пропустил только один матч, а всю тренировку в день матча с «акулами» откатал с командой. Да, понятно было, что игру он пропустит, но о статусе его здоровья все говорили как day-to-day.
Всё ли в порядке сейчас, никому пока не понятно. То, что полностью всё, естественно, сомнительно, по другому капитан навряд ли пропустил бы тренировку в день прилёта. Но свои шансы выйти на игру со Словенией капитан опосля нынешней настоящей утренней тренировки (где работал в звене с Ковальчуком и Радуловым) расценил как стопроцентные, а в ответ на вопросец коллеги из Северной Америки насчёт слов Бэбкока выдал иной экспромт в своём стиле: «Да, я не готов на 100 процентов». И, опосля паузы, когда репортёр уже было принял его слова за чистую монету: «А готов на 120!»
Дай-то бог, чтоб это оказалось правдой. Уж кого-кого, а Дацюка заменить некем. И молодец Илья Ковальчук, что нашёл на пресс-конференции отдельные слова, чтоб поддержать собственного коллегу по уже четвёртой Олимпиаде: «Не напрасно выбор пал конкретно на него. Пашу уважают все, и с таковым капитаном можно решать наибольшие задачи».
* * *
Задавая собственный вопросец (слова Ковальчука стали как раз развитием темы, данной тогда Дацюком), я поначалу поведал «сборникам» о таковой же пресс-конференции в Нагано. А позже напомнил о исторической фразе, которая удалась тогдашнему капитану Павлу Буре. Отвечая на вопросец, какие чувства он испытывает перед первым в карьере выходом на официальный матч с родным братом, Российская Ракета выстрелила: «У меня в данной команде не один брат, а 20 два».
«После этого сборная России-98 получила в западной прессе прозвище 'Команда братьев'. А командой кого будет наша хоккейная сборная в Сочи?» - спросил я Дацюка. Он тоже ответил достойно: «Сейчас у нас будет намного больше братьев, так как мы играем в России. За нас будет болеть вся страна, и мы будем с ней единым целым».
Серьёзен был и Александр Овечкин, когда ему напомнили о Ванкувере. «Поражение от канадцев было огромным ударом для всех игроков и для всей России», - произнес он. Несколько противоположное известной фразе Андрея Аршавина о том, что «ваши ожидания - это ваши проблемы», не находите? Безотносительно того, кому и в котором контексте крайние слова были опосля провала на Евро-2012 сказаны.
Нет, Овечкин тоже не ангел и опосля того разгрома от Канады тоже сорвался, разбив пару видеокамер и начав интервью в смешанной зоне со слов: «Сейчас дилетанты будут обливать нас грязью». Но с того времени Александр Великий, по моим наблюдениям, здорово повзрослел. Пройдя через двухлетний кризис, а потом вновь выйдя на суперзвёздный уровень, капитан «Вашингтона» стал крепче - как всякий человек, упавший в яму, но сумевший из неё выбраться. В его интервью, до этого просто шебутных и легкомысленных, стала появляться глубина. А его приезд и классная (в отличие практически от всех партнёров) игра против американцев на крайнем чемпионате мира с трещиной в стопе - для меня это вообщем была точка невозвращения к прежнему, не самому серьёзному восприятию Овечкина не как профессионалы, а конкретно как личности.
Сейчас это уже не попросту суперталант, а человек, который через почти все прошёл и почти все перетерпел. И потому я верю, что это будет его Олимпиада. Он, при всём своём статусе ни разу не побеждавший ни на Играх, ни в Кубке Стэнли, уже довольно выстрадал в карьере для того, чтоб получить от судьбы настоящее вознаграждение.
О Овечкине уже опосля пресс-конференции у меня брал отдельное интервью журналист «Вашингтон Пост» Дэйв Шейнин. И что меня просто поразило - одна из ведущих газет Америки направила его на Олимпиаду конкретно для того, чтоб повсевременно, каждый день, во всех деталях писать о Овечкине. Не о сборной США, даже не о хоккейном турнире в целом - а конкретно о Овечкине. Такое огромное внимание в столице Америки, оказывается, приковано к её российской звезде.
Рассказав коллеге о динамике собственного дела к Ови, я в свою очередь сам поинтересовался: «Дэйв, а это не вы ли сравнили атмосферу, которая творится в Сочи вокруг квартета Дацюк - Овечкин - Малкин - Ковальчук, с 'Битлз'? А то я читал, что в 'Вашингтон Пост' прозвучало сопоставление российской четвёрки с ливерпульской, - но фамилии создателя не знаю».
«Да, это я», - улыбнулся Шейнин, и ему было очевидно приятно, что его цитату растиражировали уже и в России. А мне было приятно за то внимание, которое в его городке и стране уделяют Овечкину.
И что-то мне дает подсказку, что ежели наша мечта реализуется, то в пристанище наизловещего для кого-либо Госдепа найдётся довольно людей, которые триумфу Овечкина будут по-настоящему счастливы.